- Регистрация
- 6 Сен 2022
- Сообщения
- 6
- Реакции
- 16
Добрый день.
Моя дочь наркоманка. Дочери почти 20 (будет в ноябре)
Пол года она кололась мефедроном. Начала 17 января. Мы с мужем узнали 30 мая.
Она студентка. Учится на бюджете. Мы снимали ей квартиру пополам с дочкиной одноклассницей. Примерно к концу марта стали замечать, что с дочкой что-то не-то (она стала реже приезжать), по телефону не всегда выходила на связь, перепады настроения, говорила о желании бросить институт. Ближе к сессии примерно за две недели сказала, что заболела. Я приехала за ней. У нее была высокая температура. Дома обнаружила что руки в плохом состоянии (я еще не видела локтевые сгибы). Она наврала что-то невразумительное, я отправила ее в травмпункт, ее там развернули срочно в больницу. мы с мужем приехали в больницу параллельно с ней. Оказалась флегмона обеих предплечий, я все поняла. Две крайне болезненные операции, болезненные перевязки, Я была рядом. Разговаривали. Скрывать было бессмысленно. Дочь рассказала что уже полгода колется мефедроном. Стала читать, что-то искать. Пока дочь была в больнице - я знала, что она чистая. В больнице сделали анализ на вич, гепатит, сифилис - отрицательно.
Забрали из больницы - пытались убедить, что нужно в рехаб. Рыдала, обещала, что закончила, что будет бороться, но только не в рехаб. решили попробовать. Окружили заботой, но выходить из дома в одиночестве не разрешали. Только либо с мной либо с папой. Кажется становилось все лучше. В середине июля, дочь попросилась на работу - немного отвлечься. Она знает языки, нашла что-то связанное с немецким, попросилась на собеседование. После собеседования три дня стажировки должны были быть. Первый день нормально. На второй день приехала с работы непохожая на себя. Мы все поняли, я нашла следы на ногах (руки изранены швами - туда никак не уколоть). Были слезы раскаяния, сама себя винила, просила прощения, но только не в рехаб. Договорились, что если будет еще один срыв - она забирает вещи и уходит. Снова закрыли дома и добавили встречи с психиатром. Психиатр назначил таблетки нейролептик и антидепрессант. Антидепрессант принимает до сих пор. Постепенно стали разрешать ей покурить на крыльце у подъезда, потом пройтись но не более часа и обязательно с видеозвонком. 22 августа снова был срыв. Кололась дома в своей комнате по ночам, когда мы спали (думаю не больше 2-3 дней, но могу ошибаться). Где берет деньги не знаю. Мы перекрыли все финансовые потоки еще в конце мая. 22 августа был срыв. Как не знаю, где взяла не знаю. кололась дома в руки - поэтому я сразу увидела. После этого последнего срыва на 3 -4 день приглашала нарколога для снятия абст.синдрома. Согласно договору она должна была уйти. Она собрала вещи, конечно много плакала, прощалась с нами. Собралась ехать в Самару (там какой-то друг, наркоман со стажем, я так думаю). Отдала нам ключи. Мы не смогли ее отпустить. Сейчас у нас новая попытка (уже четвертая). За лето два срыва... Получается всего 13 дней она чистая. Но она перепоступила в институт и снова начала учиться. Я очень боюсь. От реабилитации отказывается категорично. Готова уйти. Я боюсь, я знаю что если уйдет я ее больше никогда не увижу. Не скандалит, все правила принимает, послушная. неагрессивная, соглашается, что она тяжело больна, говорит, что или справится сама или погибнет.
Я не знаю, какими словами убедить ее лечиться.
Моя дочь наркоманка. Дочери почти 20 (будет в ноябре)
Пол года она кололась мефедроном. Начала 17 января. Мы с мужем узнали 30 мая.
Она студентка. Учится на бюджете. Мы снимали ей квартиру пополам с дочкиной одноклассницей. Примерно к концу марта стали замечать, что с дочкой что-то не-то (она стала реже приезжать), по телефону не всегда выходила на связь, перепады настроения, говорила о желании бросить институт. Ближе к сессии примерно за две недели сказала, что заболела. Я приехала за ней. У нее была высокая температура. Дома обнаружила что руки в плохом состоянии (я еще не видела локтевые сгибы). Она наврала что-то невразумительное, я отправила ее в травмпункт, ее там развернули срочно в больницу. мы с мужем приехали в больницу параллельно с ней. Оказалась флегмона обеих предплечий, я все поняла. Две крайне болезненные операции, болезненные перевязки, Я была рядом. Разговаривали. Скрывать было бессмысленно. Дочь рассказала что уже полгода колется мефедроном. Стала читать, что-то искать. Пока дочь была в больнице - я знала, что она чистая. В больнице сделали анализ на вич, гепатит, сифилис - отрицательно.
Забрали из больницы - пытались убедить, что нужно в рехаб. Рыдала, обещала, что закончила, что будет бороться, но только не в рехаб. решили попробовать. Окружили заботой, но выходить из дома в одиночестве не разрешали. Только либо с мной либо с папой. Кажется становилось все лучше. В середине июля, дочь попросилась на работу - немного отвлечься. Она знает языки, нашла что-то связанное с немецким, попросилась на собеседование. После собеседования три дня стажировки должны были быть. Первый день нормально. На второй день приехала с работы непохожая на себя. Мы все поняли, я нашла следы на ногах (руки изранены швами - туда никак не уколоть). Были слезы раскаяния, сама себя винила, просила прощения, но только не в рехаб. Договорились, что если будет еще один срыв - она забирает вещи и уходит. Снова закрыли дома и добавили встречи с психиатром. Психиатр назначил таблетки нейролептик и антидепрессант. Антидепрессант принимает до сих пор. Постепенно стали разрешать ей покурить на крыльце у подъезда, потом пройтись но не более часа и обязательно с видеозвонком. 22 августа снова был срыв. Кололась дома в своей комнате по ночам, когда мы спали (думаю не больше 2-3 дней, но могу ошибаться). Где берет деньги не знаю. Мы перекрыли все финансовые потоки еще в конце мая. 22 августа был срыв. Как не знаю, где взяла не знаю. кололась дома в руки - поэтому я сразу увидела. После этого последнего срыва на 3 -4 день приглашала нарколога для снятия абст.синдрома. Согласно договору она должна была уйти. Она собрала вещи, конечно много плакала, прощалась с нами. Собралась ехать в Самару (там какой-то друг, наркоман со стажем, я так думаю). Отдала нам ключи. Мы не смогли ее отпустить. Сейчас у нас новая попытка (уже четвертая). За лето два срыва... Получается всего 13 дней она чистая. Но она перепоступила в институт и снова начала учиться. Я очень боюсь. От реабилитации отказывается категорично. Готова уйти. Я боюсь, я знаю что если уйдет я ее больше никогда не увижу. Не скандалит, все правила принимает, послушная. неагрессивная, соглашается, что она тяжело больна, говорит, что или справится сама или погибнет.
Я не знаю, какими словами убедить ее лечиться.